Он говорит: "Слушай, давай не пойдем, а? Нафиг это Тушино, такой день хороший, поехали лучше к речке какой-нибудь?"
Я говорю: "Не, я хочу туда, и там же куча друзей и на сцене и вообще, рок-фестиваль, круто, ну поехали!!!".
Мы едем в метро, потом мы заходим в макдональдс купить кокаколу, потому что все палатки закрыты, а жара ужасная, и хочется пить. Мы долго стоим в макдональсде в очереди и я покупаю самую большую кокаколу. Потом мы стоим на жаре в очереди.
Потом я отдаю ему кокаколу, которую могу держать двумя руками, стакан слишком большой, и это ужасно неудобно, и звоню Яроцкому, спросить, нет ли возможности побыстрее пройти очередь, мы, в принципе, уже в середине этой очереди, но жутко жарко стоять и хочется уже музыку слушать, Яроцкий помочь не может и аккредитаций нет,
Потом я беру кокаколу,
А потом случается громкий звук, я на секунду зажмуриваюсь,
А когда открываю глаза,
То вижу, что вокруг люди падают замертво, я вижу много крови и куски каких-то тел,
И я думаю: "Это моя кока-кола взорвалась, никто же не знает, из чего она сделана, и наверное от жары какая-то там случилась химическая реакция, я виновата, я убила людей".
А потом я вижу, что Кирилл весь в крови, что я не понимаю, у него глаз в крови от того, что глаза больше нет или просто это течет со лба,
И я вижу, что моя белая льняная юбка вся в чужой крови,
И я еще понимаю, что на мне самой - ни одной царапины, вообще, совсем.
А вокруг мертвые люди.
И потом вдруг оказывается, что я идеально спокойна в экстремальных ситуациях, и я вытаскиваю Кирилла оттуда, и мне абсолютно спокойно, абсолютно ясно, что нужно делать, куда идти, и как действовать, и например я подхожу к водителям маршруток, которые курят вдалеке, и предлагаю им любые деньги, чтобы они вывезли нас оттуда, потому что скорая все никак не едет, а они говорят: "не, в центр не поеду".
И потом Кирилл лежал в больнице, и много чего еще было,
А я понимаю, что очередь в макдональдсе спасла нам жизнь,
И почему-то всегда, когда я чихаю, я чувствую тот же запах жженой кожи, как тогда, как будто он где-то в углу моего организма просто всегда сидит и иногда прорывается,
Там в очередь была молодая пара. И молодой человек отошел купить сигарет. А когда вернулся, его девушка погибла.
И он потом несколько суток сидел там на асфальте, плакал и писал мелом "Катя, прости меня".
Это может случиться где угодно, теракт может случиться где угодно, и страшно в этом не только то, что это опасно для жизни, а то, что это навсегда лишает тебя ощущения дома, чувства безопасности, это лишает тебя тыла. Нет больше никакого тыла, одна сплошная линия фронта.
И навсегда этот запах в носу.
Каждый теракт, о котором я узнаю, случается немножко со мной. |
5
