Артдокфест, Беата Бубенец, «Полёт пули». В общем, она там тусит с бойцами украинского батальона «Айдар», 80 минут вообще не выключает камеру и показывает их жизнь. Безотносительно художественных достоинств фильма, начинается он с того, что местные жители как-то не очень рады, что их снимают, один начинает пассивно протестовать, Беата его посылает (на мой взгляд, можно было и не посылать), тут подскакивает чувак с автоматом, наставляет ему дуло в лоб и говорит, что это, сука, оперативная съёмка. Проверяет документы. «Ты сепаратист! На референдуме голосовал?» Второй мужик вступается за него, его пихают в машину, надевают на голову одеяло и везут в подвал. Беата сидит на переднем сиденьи. В подвале его ставят на растяжку, запугивают, а потом он им рассказывает и рисует на школьной доске, где там в его городе блок-посты сепаратистов, как лучше этот город атаковать, тут гаражи, там лагерь. Потом его отпускают и начинается уже скучная часть фильма на битый час, но вопрос у меня не по ней.

Я работал в Украине практически везде. Мы брали интервью, а коллеги с Дождя писали видео с украинскими солдатами, которые были в плену у ополченцев. Мы им пять раз сказали: «Мы журналисты, вы не обязаны с нами говорить, вы можете не отвечать на наши вопросы, вы согласны дать нам интервью?» Они были согласны. Тут чувак несколько раз называет свои ФИО и место жительства, в кадре его паспорт, он сдаёт блок-посты, не зная, что тут снимают кино, потому что ему ещё раз сказали, что «девочка ведёт оперативную съёмку». А потом он возвращается домой, к семье и двум детям, которые живут на территории ЛНР.

Я специально просидел второй ещё фильм из Украины, чтобы спросить, а как это вообще? Беата ответила, что она пыталась связаться с этим мужчиной, чтобы получить его согласие, но ей сказали, что он там больше не живёт. Что?! Кто сказал? Где он живёт? И тут глубокоуважаемый Виталий Манский взял у неё микрофон и сказал, что поскольку фильм продюсировали латвийцы, то они обсуждали «юридические моменты» - можно ли снимать человека, когда он в плену, и решили, что для телека, может быть, заблюрят лицо. А на фестивале можно и так. Тут же все свои, да? И тут выходят к сцене наши «добровольцы» с Донбасса и устраивают митинг. И я думаю, они-то постараются найти этого пленного мужика. Надеюсь, что не найдут.

Юридические моменты меня в этой истории не волнуют. Этические - да.