Станиславу Зимовцу прокурор сейчас просит три года. Зимовец — пока единственный арестованный за 26 марта, кто не согласился признать вину и пойти «особым порядком» (то есть без доказательств сразу под обвинение).

Что же такого страшного совершил ветеран войны в Чечне? Он на Пушкинской площади бросил кирпич в сторону полицейских, напавших на митингующих — чтобы предупредить не хватать людей, а то «будет, как на Украине». Никакой суд не доказал, что кирпич куда-то попал, хотя «травмированный» подполковник и рассказывал о синяке, простите, на ягодице. Позже, правда, выяснилось, что синяк был несколько с другой стороны и получен на тренировке, но чего ни сделаешь по просьбе следователя. Нет последствий броска на видео, нет свидетелей, которые могли бы видеть последствия броска — нет ничего, кроме политической целесообразности.

Просто прочитайте вот этот фрагмент последнего слова Зимовца: «Я думал, что я обречен, буду один. Но меня нашли. Ваше тепло дает поддержку на противостояние с таким произволом. Спасибо за вашу помощь. Я убежден, что те, кто был на протестных акциях 26 марта и 12 июня — будущее нашей страны. Я убежден, что диктатуре нет места в нашей стране. Я считаю, что Россия — это наследие, которые мы оставим своим детям и только от нас зависит их будущее. Я бы не хотел, чтобы кто-то вроде Вовы Путина бил моего ребенка за то, что он против коррупции».

Это говорит патриот — и, конечно, самый опасный враг режима. Сейчас выбор очень прост: или так, или так.