Закон об «НКО-иностранных агентах», принятый еще летом 2012-го, в полную силу заработал только весной 2013-го. Многочисленные прокурорские проверки НКО и первый вынесенный судом штраф в 300 тысяч (он достался ассоциации «Голос») вызвали активное обсуждение в обществе. На государственных телеканалах наиболее яростно в поддержку закона высказывалась мало кому известная Вероника Крашенинникова. Ухоженная женщина средних лет с заметным американским акцентом — директор Института внешнеполитических исследований и инициатив (ИНВИССиН). Прежде она работала в США представителем Петербурга — в статусе «иностранного агента». Вернувшись на родину, Крашенинникова начала активно лоббировать идею введения в России аналогичного закона. В интервью «Ленте.ру» Крашенинникова объяснила, почему принятого закона недостаточно и необходимо полностью запретить финансирование общественных организаций Соединенными Штатами Америки.

Директор ИНВИССиН уверена, что сам факт получения некоммерческой организацией денег от США — это уже политическая деятельность, поскольку американцы просто так благотворительностью не занимаются. Оставшимся без финансовой помощи Крашенинникова предлагает работать «за идею», то есть бесплатно.

«Лента.ру»: Вы еще в январе 2012-го опубликовали статью о том, что пора в России принять закон об «иностранных агентах». Значит, вас можно считать его идеологом?

У меня нет полномочий быть идеологом.

Чтобы быть идеологом, полномочия как раз не нужны.

Я была, наверное, единственным человеком в России, имевшим опыт работы в качестве иностранного агента в США. Этим опытом и моим личным гражданским мнением я и поделилась с аудиторией. Я очень хорошо знаю американский закон FARA, так как с 2006 года работала под его действием. Также я хорошо знаю, как работают американские фонды и что ожидается от местных НКО, финансируемых из этих фондов. Мне, как человеку, только что вернувшемуся из США, было очевидно, что в России такой закон нужен.

Крашенинникова, считающая себя «частью гражданского общества», была введена в состав Общественной палаты России в марте 2012 года указом Владимира Путина. Интересно, что Крашенинникова не входит ни в одну комиссию ОП — в том числе, например, и в комиссию по развитию гражданского общества, чем она вроде бы так озабочена.

На вас выходил Кремль или хотя бы Госдума? С вами консультировались?

Я пыталась донести свое мнение до как можно более широкой аудитории. Я недавно в страну вернулась, поэтому не имею отношения к органам власти. Я считаю себя частью гражданского общества России и в этом качестве высказываю свое экспертное мнение.

В своей статье в январе 2012 года Крашенинникова писала, что «планы по либерализации политической системы России реализуются в особой спешке и в самый неподходящий момент — в преддверии президентских выборов, которые некоторые вашингтонские круги совместно с российской "оппозицией" используют в попытке "смены режима" в России». За месяц до этого, в декабре 2011 года, в послании Федеральному собранию, которое восприняли как ответ Кремля оппозиции, президент Дмитрий Медведев предложил упростить процедуру регистрации партий и вернуть губернаторские выборы. Крашенинникова же призывала власть не торопиться с введением «свободной политической конкуренции», поскольку «большая часть общественно-политического пространства занята западными и клонированными ими российскими неправительственными организациями». К ней, похоже, прислушались: в 2012 году «либерализация политической системы» была свернута.

Ваше выступление именно в январе 2012 года было связано с выходом людей на Болотную площадь месяцем ранее?

Такие законы нужно было реализовывать еще в 1991 году, но в девяностые годы страна у нас была нараспашку для всякого рода политических проходимцев и проходимцев от бизнеса. Только в двухтысячные годы началось построение государственности, и теперь нужно наконец заниматься строительством своего независимого от Запада гражданского общества. Я очень хорошо знаю, что к любым американским деньгам привязаны обязательства. Со мной по этой теме спорить невозможно, потому что я очень хорошо владею фактурой.