Как сейчас устроен левый мейнстрим? На самом деле очень просто. Это экосистема с тремя основными центрами: 1) университеты, 2) крупные медиа (ТВ, газеты, модные журналы и тд) и 3) крупные корпорации с репутационной уязвимостью и армией ленивого офисного планктона с уровнем потребления среднего класса, но абсолютно пролетарским сознанием.

Работало до сих пор это все так. Университеты с большими именами производили идеологические конструкции (привилегии, колониальная вина, институциональное неравенство, гендерные роли - имя им легион) и придавали им статус «научности». Все-таки Стэнфорд с Гарвардом, не хрен собачий. Всех, кто пытался усомниться в научности этих конструкций (большинство из которых, не все, но большинство - не выдерживают, конечно, никакой критики с точки зрения методологии науки, основаны на подмене корреляцией доказанных причинно-следственных связей, манипуляциях с историческим материалом и тд) - объявляли клоунами, «расистами», «сексистами», «трампистами» и канселили.
 

Медиа популяризировали эти концепты и формировали пресловутую повестку. Ее критиков, ну того же Джордана Петерсона, например - деплатформили и демонизировали. Дальше - очень изящно насаживались поколенческие маркеры. Поскольку более молодые люди более подверженны промывке мозгов и радикализации - всячески формировалась самовоспроизводимая схема: молодые и модные, за которыми будущее - это левые, а правые - это бумеры и старперы, которые не могут меняться и скоро вымрут.
 

Офисный планктон пожирал все это с колоссальным аппетитом, поскольку нуждался в картине мира, психологически оправдывающей лень и экономическую несостоятельность. Кто-то же должен быть виноват, если тебе 30, например, но ты зарабатываешь копейки и вынужден жить с родителями. И это, разумеется, не можешь быть ты, который не хочет учиться, делать то, что востребовано, а не то, что хочется, который не хочет жертвовать комфортом и социальной жизнью ради каких-то рабочих достижений, нет. Это должна быть «система», институциональное неравенство, гендерная дискриминация и пр.

Вокруг крупных корпораций формировался социальный пузырь из собственных сотрудников и медиа. Менеджмент был уверен, что левая повестка - это и есть «новый мир» с новыми правилами, новой этикой, новым языком. Щедро спонсировал университеты и коммуникационные проекты, включая рекламу, которая позволяла «прислониться» к модному тренду, вбухивал миллиарды в корпоративную соцотвественность. Круг замыкался.
 

Что происходит сейчас.

С одной стороны, менеджмент корпораций все больше и больше трезвеет. «Пузырь» создает много шума, но по большому счету оказывает мало влияния на экономику бизнеса: инвесторы смотрят по-прежнему на финансовый результат и перспективы роста в гораздо большей степени, чем на то, сколько небинарных представителей угнетаемых групп заседает в советах директоров (на днях была мощнейшая статья гуру корп финансов Дамодарана в FT про “смерть ESG”, кто интересуется темой - прочтите обязательно, он всегда по делу). Да и потребители не особо хотят платить сильно больше за «социально ответственные» товары, особенно когда инфляция. Маяки этого тренда «отмороженных» среди бизнеса - это, конечно, Маск, отчасти Вивек Рамасвами, который участвует в республиканских праймериз. Мейнстрим посматривает на них с насторженностью, но делает выводы, и потихоньку дрейфует за ними.
 

С другой - и в этом может быть реальный триггер. Вся эта ситуация показывает, что, как бы левые не пытались сейчас сохранить лицо, выходит так, что реальная дистанция от “tax the rich” до «грабь награбленное» и «бей жидов» - она типа «шаговой доступности», и эти шаги в Стэнфорде с Гарвардом деколонизаторы и борцы с привилегиями уже проделали. Отказ спонсоров от поддержки университетов - это только начало. Менеджмент корпораций будет и дальше отворачиваться от финансирования тех, кто с ними борется, а беднеющие госбюджеты не смогут восполнить этот отток.

По моим ощущениям значимый электоральный сдвиг вправо будет где-то в районе 2028, но тренд похоже начинается сейчас.