За этот месяц, пока Варя дома, меня много-много раз спросили, как и почему мы решили стать приёмными родителями, как мы к этому готовились, как мы нашли Варю, как мы ее забирали.
Решила, что хочу про это рассказать.

Когда родился Петр, я была уже очень взрослой мамой. Материнство в 40, совсем не то, что материнство в 20. У меня это было уже совершено осознанное, спокойное, тёплое, медленное материнство. Все, что раньше пугало, тревожило, раздражало и угнетало, теперь стало в кайф и в радость. Я чувствовала, как много Петру нужно заботы, внимания, насколько он беспомощный, зависимый и беззащитный человеческий детёныш.
Я хорошо понимала, как формируется привязанность, как это важно, какое огромное влияние она оказывает на всю дальнейшую жизнь человека и как тяжело справиться с последствиями ее нарушения. Петя был очень, очень любимым младенцем. Который, наверное, ни разу не остался плакать без объятий и утешения дольше нескольких секунд.
И мне стала причинять почти физическую боль мысль, что есть дети, которые по разным причинам остались без родителей, без семьи, без любви. Без утешения. Они никому не нужны. Ничьи. Что такие же малыши как Петя, как мой Петя! лежат одни, к ним не подходят, не берут на руки, не любят.
Наверное, в тот момент это были больше эмоции, но они подтолкнули меня к тому, чтобы начать погружаться в тему сиротства. Читать, смотреть, узнавать. И это оказалась бездна и пропасть.
Эмоции мои переросли в знания. В понимание, как все устроено в сиротской системе. Это очень страшно. И я уже не могла перестать об этом думать и делать вид, что я ничего этого не знаю.

А потом у нас состоялся разговор с мужем. Мы оба хотели еще одного ребёнка. И вместе пришли к тому, что наверное, это может быть и приемный ребенок. Это невероятное ощущение, когда твой близкий человек оказывается твоим единомышленником, поддерживает тебя и остаётся на твоей стороне, несмотря на очень сложные, неоднозначные чувства, сомнения и страхи.
Океан благодарности и доверия.

Первое, что мы сделали - записались на курс по подготовке приемных родителей в Институте Развития Семейного Устройства (ИРСУ). Это бесплатно и обязательно для будущих приемных родителей.
И почти два месяца мы учились там, не пропустив ни одного занятия. Это была лучшая учеба, которая случалась со мной. В группе было примерно 20 человек, все были очень разные, но в тоже время принимающие и поддерживающие. Было много слёз, смеха, искренних эмоций. Я, можно сказать, заново влюбилась в собственного мужа, открыла в нем новые грани. Для нас это была не только учеба, но и очень бережная семейная психотерапия.

Получив свидетельство об окончании Школы приемных родителей, мы стали собирать документы для заключения опеки о возможности быть приёмными родителями. Документов всяких нужно собрать довольно много, включая справки о состоянии здоровья. Но все это вполне по силам. У нас проверили жилищные условия, опека перепроверила все наши документы уже самостоятельно, и примерно через месяц мы получили заключение о возможности быть приёмными родителями.
А дальше начался поиск ребенка.
Я вставала в 5 утра и смотрела официальный сайт, на котором размещены анкеты детей сирот. Выписывала имена, даты рождения и начинала обзванивать регионы, начиная с Дальнего Востока и заканчивая Калининградом, чтобы получить информацию о детях. Так делают многие, кто ищет детей.
Ещё мы записались на прием в федеральный банк данных о детях сиротах, который оказывает помощь в поисках ребенка и даёт информацию сразу по всем регионам. Приём там длится полтора часа. Сотрудник, работающий с нами, уточнила наши критерии поиска (возраст, пол, возможные регионы, диагнозы, с которыми мы готовы взять ребенка и пр), показывала нам фото детей, зачитывала их диагнозы, статусы, какую-то информацию о родственниках. И если мы говорили "да", то в течение трёх дней должна была сделать запрос в регион, чтобы уточнить, нет ли там уже других кандидатов, которые забирают ребенка. Так мы сделали запросы по 13 детям (ограничений по количеству нет). Мы готовы были лететь в любой регион.
Про Варю мы тоже сделали запрос. Когда я увидела ее фото в базе, я не почувствовала ничего. Фото было, мягко говоря, плохим. К тому моменту у меня в голове уже была каша из информации, которая на меня обрушилась. Я уже даже перестала что-то записывать и помечать, потому что поняла, что ничего не помню, и все перепуталось. Лица, диагнозы, регионы... И это был сильнейший стресс. Когда по фотографии жуткого качества и по нескольким строчкам в анкете, ты должен принять какое-то жизненно важное решение. Поэтому, когда сказали,что на Варю вроде нет кандидатов, я просто кивнула, что да, отправляем запрос, потом разберемся.
На Варю ответ пришёл самым первым. Примерно через неделю. Кроме нас других кандидатов, действительно, не было. И нам дали направление на знакомство с ней. Она была первым и единственным ребенком, к которому мы ездили знакомиться.
Мы приехали в дом ребенка (не в Москве), встретились с главным врачом, нас ознакомили с историей и диагнозами. Очень доброжелательно, подробно и открыто отвечая на все наши вопросы.
А потом принесли Варю. Маленькую, невесомую, полусонную. Она немного посмотрела на нас и заснула.
Мы вышли из дома ребенка и ничего не обсуждая, поехали в опеку города, где находится дом ребенка подписывать согласие. Я не почувствовала никакой мгновенной любви к Варе. Но я не нашла в себе ни одной причины, почему это может быть не она. Не знаю, понятно ли я пишу.
А Саше она просто понравилась. Прикольная, сказал он. И это все решило.
Мы вернулись обратно в Москву готовить все к появлению малыша и ждать, когда будут готовы варины документы, и ее можно будет забрать домой.
Ровно через неделю мы ее забрали. Опека оказалась очень дружественная. Но и мы подготовились с документами очень основательно. Предусмотрели всё)

В нашем случае все произошло фантастически быстро. 1 апреля было получено заключение опеки. 3 апреля мы уже были на приёме в федеральном банке данных. 12 апреля мы поехали знакомиться. А 18 апреля наша девочка уже была дома.

Заключение у нас было на ребенка от 0 до 7 лет. То, что Варю мы забрали в ее 1,5 месяца - это счастливая случайность. Мы не ставили себе целью взять именно младенца. Мы были готовы и к ребенку постарше. Но сейчас, конечно, уже невозможно представить никого другого.

Когда мы только начали думать обо всем этом, мы не знали, решимся ли, что будем чувствовать, и вообще, получится ли у нас.
Когда мы пошли в школу приемных родителей, мы не знали, чем это все закончится и шли, чтобы разобраться. В себе, в первую очередь. Школа была прекрасная. И многое стало понятно. И появился круг общения с людьми, которые в этой теме давно. И у которых приемные дети. Нам открылся целый мир. И мы почувствовали поддержку.
Даже когда мы собирали документы, мы не были уверены, что все закончится именно так, и мы дойдем до конца.
И только потом, когда опека нам уже выдала заключение, когда нас внесли во все базы, как кандидатов в приемные родители, когда нам предложили Варю и выдали направление на знакомство с ней, и мы ее увидели.... Тогда только мы поняли, что все решения нами приняты, все сомнения и страхи закончились, и мы уже не повернем обратно. Точка невозврата, оказывается, давно нами пройдена: жить как раньше, зная то, что мы теперь знаем, просто невозможно.

Спасибо, Анна Кудрявская-Панина, Варвара Михина, Лариса Байрамова, Катя Мамаева, Паша Аветиков, Anna Bogatyreva и вся наша группа ШПР, за то, что поддерживали, были рядом и помогли "выносить" и родить нашу девочку.

Фото Илья Ноткин