Днем 23 сентября 2009 года работавший охранником на рынке Алексей Серенко ехал к своей невесте по трассе "Дон", когда его остановил инспектор ГИБДД. Он сказал, что Алексей пересек двойную сплошную, предложил сесть в машину и посмотреть нарушение на камере. "Не успел я сесть, мне сразу руки заломали, кулек на голову надели и молча куда-то повезли,— вспоминает Серенко.— Оказался в УВД. Там спрашивают: "Знаешь, почему тебя сюда?" Я говорю: "За какую-то сплошную на дороге". А они мне: "Шутить решил? Ты убийца, ты убивал людей, убивал детей"". По словам Серенко, до вечера ему "просто выносили мозг", а ночью всемером начали бить: "Руками, ногами, пластмассовыми бутылками, делали ласточку (вешали с пристегнутыми наручниками под потолок), надевали противогаз, курили в него и продолжали избивать до семи утра". Так продолжалось десять дней. 

Выяснилось, что Серенко подозревают в убийствах с целью грабежа. Ему сказали, что в июле 2008 года на обочине трассы он расстрелял молодого человека, а также ограбил и сделал инвалидом его девушку. Через полгода он, по словам оперативников, застрелил и добил ножом пенсионера и его будущую невестку в доме на окраине Новочеркасска ради фотоаппарата и дубленки. А в 2009-м жестоко расправился с семьей спецназовца Дмитрия Чудакова, ехавшего с Черного моря на машине с женой и двумя детьми. Якобы стрелял в них из винтовки "Сайга", а потом добивал ножом, ударив девочку 37 раз. Это убийство оказалось на первых полосах федеральных газет, а его расследование взял под личной контроль Владимир Путин. Серенко не признавался ни в одном из преступлений. К концу второй недели, вспоминает он, оперативники сказали: "Нам все равно, ты или не ты, будешь ты". 

Следственный комитет при прокуратуре РФ заявил, что "убийство командира спецназа Чудакова и его семьи раскрыто" и, более того, "установлена причастность Серенко к совершению ряда других аналогичных особо тяжких преступлений". Дело Серенко вел 43-летний следователь Владимир Павлов, который раньше работал в Волгограде и для которого убийство Чудакова стало первым делом после перевода в Москву. В виновности охранника он был уверен. В доказательствах значились выключенный телефон Серенко во время убийства Чудакова и аргумент, что занимавшийся боксом подозреваемый "зол на жизнь и агрессивен". Еще следователь заказал никогда раньше не проводившуюся в России баллистическую экспертизу. Дело в том, что гильз от ружья "Сайга" на месте преступления не было, преступник их забрал с собой. На земле нашли только затычки-"пыжи", по которым достоверно установить, откуда произведены выстрелы, невозможно. Так сочли специалисты МВД, к которым обратилась защита, но эксперта следователя Павлова это не смутило: он заявил, что из "Сайги" стрелял Серенко. 

Кроме того, в деле о нападении на пару на трассе спустя 15 месяцев появилась свидетельница — проститутка, которая в вечер убийства была пьяна, находилась на другой стороне трассы, но тем не менее со спины в темноте смогла опознать Серенко. Она также вспомнила женский голос, который говорил: "Добивай ее!" Полиция решила, что соучастницей нападения могла быть невеста Серенко. Ее вывозили на места совершения преступлений и угрожали сделать подельницей. Друзьям пары советовали от них отвернуться, по словам знакомых, угрожали испортить карьеру и бизнес. Свидетели защиты были так напуганы, что адвокат встречался с ними ночью в поле. 

Из Серенко тем временем тянули признание. Адвокат Альберт Погосян считает, что избивали его подзащитного по прямому указанию следователя. "При словах "закон" или "УПК" Павлов только усмехался и говорил: "Замолчите, у нас в Москве даже Генри Резник не пикает по поводу закона"",— рассказывает адвокат. "Меня при Павлове били семеро человек — у открытой двери кабинета, под камерами, а он ими руководил,— вспоминает Серенко.— Мне скорую даже вызывали — они мне разбитую губу диагностировали со словами "это ты прикусил"". Адвокат писал заявления о давлении на подозреваемого, отправлял медицинские справки о побоях. В Следственном комитете после процессуальной проверки ответили, что "факты не подтвердились" и жалобы "не имеют под собой почвы". 

Серенко считает, что его хотели довести до самоубийства, чтобы осудить посмертно: "Угрожали сделать что-то с девушкой, матери несладкую жизнь устроить". Все это, утверждает он, оперативники делали с ведома следователя Павлова: "Обещали на суд повлиять: мол, тебе 18 лет дадут, восемь отсидишь". Предлагали даже возложить вину за убийства на его трех погибших в аварии друзей. Следователь, почти два года проживший в номере люкс дорогой гостиницы Ростова-на-Дону, подгонял всех участников, чтобы те быстрее знакомились с материалами дела. Несмотря на протесты матери убитого спецназовца Чудакова, которая не верила в виновность Серенко, Павлов передал дело для заключения в прокуратуру. Но прокурор Ростовской области раскритиковал экспертизу оружия и нашел много других нарушений. В июле 2011 года дело вернули Павлову. 

Через два месяца следователь пришел в камеру Серенко и уныло протянул ему какую-то бумажку: "Он мне с кислой мордой говорит: "Читай, это постановление об изменении меры пресечения". Я собрал вещи, вышел, меня забрал адвокат. Дома никто не знал, я попросил, чтоб не говорили никому". Первые недели на свободе Серенко не выходил на улицу — боялся. 

После освобождения главного подозреваемого следователь Павлов из Ростова уехал. "Если я Серенко не посажу — я погоны сниму",— цитирует его слова адвокат. Правда, погоны Павлов не снял, просто вернулся из Москвы в управление СК по Волгоградской области, где работает до сих пор. С тех пор в деле Серенко сменилось четыре следователя, и осенью 2013 года он ждал знакомства с пятым, как в ночь на 9 сентября под окнами его квартиры раздались выстрелы. "Дома был брат, он подумал, что на улице салют, вышел на балкон, а там война",— рассказывает Серенко. Внизу молодая женщина с мужчиной на мотоцикле отстреливались от полицейских, к которым мчалось подкрепление. Братья не знали, что под их окнами задерживают банду, за преступления которой охранника пытались посадить на всю жизнь... Читайте весь материал на Ъ-Власть